Наша компания оказывает помощь по написанию статей по предмету Предпринимательское право. Используем только актуальное законодательство, проекты федеральных законов, новейшую научную литературу и судебную практику. Предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все выполняемые работы даются гарантии
Вернуться к списку статей по юриспруденции
ЗАПРЕТ НА МОНОПОЛИСТИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ПРАВОМ
А.С. ТИМОШЕНКО
Вопросы, которые обсуждаются на различных конференциях, посвященных антимонопольной тематике, в большей части можно объединить темой поиска баланса публичных и частных интересов, производства и потребления. В условиях рынка такой баланс достигается справедливыми конкурентными условиями, а это - сложная работа антимонопольных органов, требующая хорошего знания рынка, его отраслевых особенностей. В целом же обеспечение разумного баланса и соразмерности различных интересов при принятии любых сложных решений - это большой труд (помимо государственных чиновников) и законодателя, и судов.
Такая работа в сфере антимонопольного регулирования проводится и обеспечивается законодателем через постоянное совершенствование антимонопольного законодательства, поскольку меняется сама антимонопольная политика, отражающая наиболее значимые изменения на рынке. Например, сегодня поставлена задача осуществления поворота от абсолютно рыночной экономики к политике достижения технологического суверенитета, с помощью которого должны решаться жизненно важные задачи: обеспечение безопасности, продовольственной независимости, транспортной связанности, получение энергии и товаров первой необходимости, производство информации, доступ к средствам производства и т.п.
Безусловно, большое значение в понимании поставленных задач имеет взгляд суда. Мы видим, какие важные правовые позиции сегодня формируют Конституционный Суд Российской Федерации, Верховный Суд Российской Федерации, Суд Евразийского экономического союза.
В то же время сложность решения проблемы поиска баланса между публичными и частными интересами в антимонопольной сфере, в отличие от других сфер, где сталкиваются различные интересы, заключается в том, что интересы монополиста и общества не просто различны - они противоположны по своей природе.
Таким образом, проблема соотношения антимонопольных запретов, содержащихся в законодательстве, и права субъекта, которому гарантирована свобода предпринимательской деятельности, свобода заключения договора и возможность конкурировать с иными хозяйствующими субъектами, - одна из самых дискуссионных на различных площадках.
Если брать во внимание в целом интересы общества, включая интересы граждан в сфере экономической деятельности, можно прийти к выводу, что отрицательное воздействие недобросовестного поведения становится все более очевидным, что, в свою очередь, негативно сказывается на формировании здоровой конкурентной среды.
Но как найти ту границу, которая отделяет добросовестную конкуренцию от недобросовестной, добросовестное поведение от недобросовестного?
Поскольку в современной доктрине отсутствует единое мнение относительно толкования принципа добросовестности, его конкретизация происходит именно в судах на уровне судебного разбирательства. Но пока не выработан стандарт добросовестного поведения в сфере конкурентных отношений (если это в принципе возможно), суды, по сути применяя апофатический метод (как путь исследования через отрицание), вынуждены анализировать сущность добросовестного поведения через его антитезу - последовательное описание признаков недобросовестного поведения.
На универсальные признаки, свидетельствующие о недобросовестном поведении, в своих выступлениях указывает судья Суда Евразийского экономического союза Т.Н. Нешатаева, ссылаясь на античных философов Аристотеля и Сократа <1>. Существует всего шесть признаков, указывающих на недобросовестное поведение. Достаточно выявления хотя бы одного из перечисленных, чтобы признать поведение недобросовестным <2>:
- не обманывай;
- не утаивай (тех же объяснений, доказательств);
- не формальничай (не применяй право формально legal purism или не совершай внешне законных действий в обход закона);
- не нарушай слова (если сказал - сделай, принцип эстоппель);
- не относись халатно;
- не старайся причинить зла (шикана).
--------------------------------
<1> Например, научно-практические конференции "Баланс публичных и частных интересов в антимонопольных спорах: проблемы и перспективы", проходившие в Санкт-Петербургском государственном университете в 2021 и 2022 годах.
<2> Обратим внимание, что исследование добросовестного поведения в эпоху античной философии также происходило через апофатический метод отрицания (описание недолжного поведения).
Соответственно, по общему правилу доказывание этих признаков, свидетельствующих о недобросовестном поведении, должно быть возложено на сторону, указывающую на недобросовестность другой стороны, в нашем случае - на антимонопольный орган.
В настоящей статье предлагается рассмотреть вопрос об одном из этих признаков, а теперь форме злоупотребления правом - шикане - как наиболее опасной и выяснить, применима ли в принципе шикана к монополистической деятельности хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение на рынке.
Актуальность данного вопроса связана с тем, что ряд ученых высказывает мнение, согласно которому антимонопольное право является развитием идей о шикане. Такой подход, в частности, содержится в комментарии к Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 по антимонопольным делам, опубликованном в "Вестнике экономического правосудия Российской Федерации" N 5-7 за 2022 год. С этим трудно не согласиться. Действительно, их общие истоки и даже некое родство усматриваются, поскольку считается, что исторически первой формой злоупотребления правом, с которой и началось собственно формирование института недопустимости злоупотребления правом, являлась именно шикана как осуществление субъективных прав исключительно с намерением причинения вреда другому лицу. Но тогда о каком родстве антимонопольного законодательства с шиканой может идти речь? Это представляется важным, поскольку далее может следовать вывод, что прежний взгляд на состав нарушения, содержащийся в статье 10 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции), устарел, свобода участников рынка формальным применением данной нормы чрезмерно и безосновательно ограничивается, поэтому в современных условиях необходима новая парадигма, заключающаяся в том, что при решении вопроса о злоупотреблении хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением на рынке необходимо обосновывать и доказывать направленность воли (намерение лица) на монополизацию <3>.
--------------------------------
<3> Такая позиция, в частности, была высказана представителями науки на научно-практической конференции "Баланс публичных и частных интересов в антимонопольных спорах: проблемы и перспективы", прошедшей в Санкт-Петербургском государственном университете в 2021 году.
Такая точка зрения обосновывалась выводами И.А. Покровского в его труде "Основные проблемы гражданского права" <4>, опубликованном в 1917 году. Поскольку правомерность подобной позиции авторы подкрепляют выводами этого ученого, мы также будем опираться на указанную работу, аргументируя свою позицию, отличную от предложенной.
--------------------------------
<4> Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Петроград: Юридический книжный склад "Право", 1917 (раздел VI "Проблема прочности права. Вопрос о субъективном гражданском праве и о злоупотреблении правом"). С. 83 - 97.
Конечно, И.А. Покровский абсолютно прав, когда указывает, что критерием шиканы является намерение причинить зло <5>.
--------------------------------
<5> Там же. С. 91, 96.
В то же время ученый пишет, что из одной отправной мысли запрещения шиканы вышли два совершенно различных типа, что видно на примере закона германского и швейцарского. По германскому праву непременным и единственно надежным критерием шиканы является субъективный умысел, направленный на достижение единственной цели - причинение зла (animus nocendi). Такая ее трактовка получила название "чистой" шиканы как особой формы злоупотребления правом с исключительной целью причинить вред другому лицу. В то время как для Швейцарского уложения, напротив, характерно достаточно объективное несоответствие принципам Treu und Glauben <6>. Статья 2 Швейцарского уложения объявляет недопустимым всякое осуществление права, противное началам "доброй совести", и поражает не только случаи умышленного злоупотребления, но и случаи "злоупотребления по небрежности". "Под это последнее понятие могут быть подводимы, например, и те случаи, когда я осуществляю свой малый интерес в ущерб вашему большому или когда я причиняю вам вред не потому, что желаю его, а просто потому, что не обращаю на ваши интересы никакого внимания" <7> (курсив наш. - А.Т.).
--------------------------------
<6> Доброй совести.
<7> Покровский И.А. Указ. соч. С. 93 - 94.
Таким образом, швейцарское понятие шиканы, как отмечает И.А. Покровский, "шире и растяжимее" понятия германского. Из этого можно сделать вывод, что наряду с шиканой швейцарское законодательство закрепило и иные формы злоупотребления правом и регулирует не только случаи умышленного злоупотребления правом, но и "злоупотребление по небрежности".
Далее И.А. Покровский указывает: "Предоставляя судам возможность определять наличность злоупотребления правом по соображениям справедливости, предоставляя им возможность взвешивания коллидирующих <8> интересов по степени их важности, Швейцарское уложение этим самым выводит всю область осуществления прав из-под действия юридических норм, отдавая ее под контроль некоторых внезаконных критериев. Мы видели уже выше, какую степень объективности имеют все эти "внезаконные" критерии, и мы знаем, что по существу применение их обозначает только установление объективного судейского усмотрения" <9>.
--------------------------------
<8> То есть противоположных.
<9> Покровский И.А. Указ. соч. С. 94.
И.А. Покровский называет это "объективным" или широким пониманием шиканы, находящимся под всеобщим контролем судов, и выступает в этом вопросе и против контроля судов, и против всех разновидностей злоупотребления правом, кроме как "чистой" шиканы.
Известно, что Российская империя при подготовке проекта Гражданского уложения в вопросе выбора форм злоупотребления правом ограничилась только "чистой" шиканой, ориентируясь на германскую правовую науку. Благодаря труду И.А. Покровского мы можем увидеть, что на это было несколько причин:
- редакционная комиссия, состоящая из авторитетных цивилистов, рассматривала проблему недобросовестного пользования субъективным правом как неактуальную. Так, комиссия по составлению проекта Гражданского уложения пришла к отрицательному заключению об установлении всякой ответственности "за вред, причиненный недобросовестным пользованием своим правом, так как случаи подобного рода едва ли часто встречаются" (курсив наш. - А.Т.). Позднее эта точка зрения несколько изменилась и в проекте была допущена шикана в виде деяния, направленного исключительно на причинение вреда другому. "Ввиду этого в проект обязательственного права включена статья 1174, которая гласит: "Действовавший в пределах предоставленного ему по закону права не отвечает за причиненный вред, разве бы он осуществлял свое право единственно с намерением причинить вред другому" <10>;
- недостаточная разработка теоретиками широкой, "объективной" шиканы <11>, применение которой потребует "более серьезно" учитывать цели социального и экономического назначения права;
- нежелание в таком случае отдавать судам всеобщий контроль над осуществлением субъективных прав, что, по мнению автора, практически приведет к отрицанию самих субъективных прав, а "на место твердых правовых норм станут субъективные чувства судьи, границы между предписаниями права и требованиями морали сотрутся", что нанесет большой вред для правопорядка <12>.
--------------------------------
<10> Там же. С. 93.
<11> Шиканы, противной в целом началам "доброй совести".
<12> Покровский И.А. Указ. соч. С. 94 - 95.
Таким образом, проект отечественного Гражданского уложения как важнейший источник информации состояния социально-экономических отношений на рубеже конца XIX - начала XX века, являвшийся наиболее последовательным законодательным документом в сфере регулирования гражданско-правовых отношений России, в то же время не усматривал необходимости в противопоставлении шиканы другим формам недобросовестного осуществления гражданского права <13>.
--------------------------------
<13> Следует отметить, что Гражданское уложение так и не было принято ввиду грядущих революционных событий.
Любопытный довод приводит И.А. Покровский о шикане с ее "непременным и единственно надежным критерием" animus nocendi <14> на примере конкурентной торговли. Рассуждая о невозможности открытия магазина субъектом, который будет рефлексировать по поводу того, что в результате его действий конкурент-сосед, уже имеющий магазин, может разориться, ученый пишет, что возложить на такого субъекта обязанность каждый раз сравнивать свое положение и положение тех лиц, интересы которых могут быть затронуты, взвешивать эти интересы - это парализовать возможность его действий <15>.
--------------------------------
<14> Намерение причинить зло.
<15> Покровский И.А. Указ. соч. С. 96 - 97.
Из приведенного примера не видно, занимает ли этот субъект доминирующее положение на рынке или речь идет о возможной недобросовестной конкуренции, скорее всего, последнее.
Но, как представляется, ученый, выражая отрицательное мнение в части стеснения лица в реализации его права на осуществление предпринимательской деятельности, если это будет сопряжено с необходимостью учета чужих имущественных интересов, и представить себе не мог, что произойдет на рынке через сто с лишним лет, как он не мог предвидеть нынешних экономических реалий, примеров недобросовестной конкуренции и силы рыночной власти, злоупотребления ею лицами, занимающими доминирующее положение на рынках, включая транснациональные корпорации. Произошли качественные изменения и самого хозяйствующего субъекта, и его поведения, и взгляда на недобросовестную конкуренцию и злоупотребление доминирующим положением на рынке, что отражено (сфокусировано) в виде запретов на монополистическую деятельность в части 2 статьи 34 Конституции Российской Федерации, в пунктах 3 и 4 статьи 1, пункте 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и главе 2 Закона о защите конкуренции.
Поэтому сегодня применять в этом ключе изложенную позицию вряд ли стоит, это касается и шиканы как формы злоупотребления правом в конкурентных отношениях, и необременения субъекта лишним знанием о взвешивании его интересов и интересов иных лиц, затрагиваемых его поведением <16>.
--------------------------------
<16> Взвешивать в состязательном процессе, скорее всего, придется. Добросовестное или недобросовестное поведение будет определяться как соразмерность законного и незаконного интереса в возникновении неблагоприятных последствий у третьих лиц от недобросовестного осуществления своих прав доминантом. Подробнее об этом разъяснено в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства".
Тем более наше современное гражданское законодательство (статья 10 ГК РФ) не отождествляет шикану в целом со злоупотреблением правом, ее конкретные признаки выделены в содержании данной нормы, и она четко противопоставлена другим формам недобросовестного осуществления гражданского права.
Итак, особенностью шиканы является исключительная (единственная) злонамеренная цель или, как сказано в статье 10 ГК РФ, осуществление прав исключительно с намерением причинить вред. Этими признаками шикана отличается от других форм злоупотребления права, и никакой другой цели, кроме как причинения вреда, для нее не существует. Тогда возникает вопрос: какое отношение шикана имеет к монополистической деятельности? Или в антимонопольном регулировании существуют свои понятия добросовестности, пределов осуществления гражданских прав и запретов на монополистическую деятельность, отличные от злоупотребления правом по гражданско-правовому составу, описанному в абзаце первом пункта 1 статьи 10 ГК РФ? На наш взгляд, некоторые отличия злоупотребления правом по ГК РФ от квалификации действий юридического лица как монополистической деятельности все же есть.
Раскрытие содержания принципа добросовестности и алгоритм его применения даны в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", в пункте 1 которого указано, что положения Гражданского кодекса Российской Федерации и иных актов, содержащих нормы гражданского законодательства, подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами (принципами) гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ. Оценивая действия как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны и содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.
Но в правоотношениях, в которые вступают конкуренты, ведя между собой жесткую конкурентную борьбу, такого поведения трудно ожидать. Во-первых, как уже было сказано выше, выработать стандарт добросовестного поведения по всем случаям, связанным с соблюдением антимонопольного законодательства, пока не представляется возможным. Во-вторых, альтруистический подход (содействие другой стороне, включая получение необходимой информации) здесь не реалистичен и может вступать в противоречие с правом на конкуренцию, которое не существует абстрактно, а реализуется в праве на экономическую деятельность, не запрещенную законом (статьи 8, 34 Конституции Российской Федерации). Как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 24.06.2009 N 11-П, в силу конституционного принципа справедливости, проявляющегося, в частности, в необходимости обеспечения баланса прав и обязанностей всех участников рыночного взаимодействия, свобода, признаваемая за лицами, осуществляющими предпринимательскую и иную не запрещенную законом экономическую деятельность, равно как и гарантируемая им защита, должны быть уравновешены обращенным к этим лицам (прежде всего к тем из них, кто занимает доминирующее положение в той или иной сфере) требованием ответственного отношения к правам и свободам тех, кого затрагивает их хозяйственная деятельность.
Из вышеизложенного следует, что запретом на использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, злоупотребления доминирующим положением является, на наш взгляд, запрет на эгоистичное поведение доминанта (не учитывающего права и законные интересы другой стороны) по отношению к другим хозяйствующим субъектам - конкурентам, но не содействие другой стороне в получении необходимой сопернику информации.
Можно предположить, что понятие "шикана" в современных условиях может иметь более широкую трактовку и применяться в случаях, когда действия совершены с намерением и, соответственно, с целью причинения вреда другим лицам, не являясь при этом единственной целью.
Если мы будем исходить из этого, то тогда следует признать, что запрещена монополистическая деятельность, имеющая намерение причинить зло (шикана), а если такое намерение (пусть и не единственное) отсутствует, то нет оснований для применения ответственности за злоупотребление доминирующим положением.
Таким образом, мы опять подошли к вопросу: существует ли необходимость в настоящее время в некоей корректировке практики применения статьи 10 Закона о защите конкуренции, которая, по мнению ряда ученых, заключается в том, что необходимо обосновывать и доказывать направленность воли, умысла на монополизацию, то есть на ограничение конкуренции и причинение вреда третьим лицам? При шикане можно не выяснять направленности умысла к другим сопутствующим целям, поскольку есть один обязательный признак - умысел лица на причинение вреда, намерение причинить вред.
Подобное прочтение учеными объясняется внутренним родством злоупотребления доминирующим положением с институтом шиканы.
Для такого подхода мы должны изменить содержание статьи 10 ГК РФ и статьи 10 Закона о защите конкуренции, а именно: а) убрать слово "исключительность" как единственную цель навредить конкуренции или третьим лицам; б) результат противоправной деятельности поменять на цель (в статье 10 Закона о защите конкуренции говорится, что запрещаются действия, результатом которых являются или могут являться ограничение конкуренции или ущемление интересов); в) заменить причинение вреда (характерный признак шиканы) другими последствиями, а именно - недопущением, ограничением, устранением конкуренции и ущемлением прав иных хозяйствующих субъектов и неопределенного круга потребителей.
Данное расширительное толкование шиканы по отношению к монополистической деятельности доминирующего субъекта, на наш взгляд, не является обоснованным не только с точки зрения потребностей правоприменительной практики, но прежде всего положений гражданского и антимонопольного законодательства.
Тогда невозможно будет отличить шикану от других форм злоупотребления правом, само понятие "шикана" будет размываться. Предлагаемый подход в нынешних условиях представляется слишком упрощенным, вопрос же применения статьи 10 Закона о защите конкуренции в части запретов на злоупотребление доминирующим положением является гораздо сложнее и глубже.
В отличие от статьи 10 ГК РФ в содержании статьи 10 Закона о защите конкуренции ничего не говорится о намерении лица, производящего действия, в результате которых возникает прямой или опосредованный антиконкурентный эффект. Напротив, в норме говорится о действии (бездействии) и результате, который наступил или может наступить от таких действий (бездействия). Противоправное действие - результат, а не противоправное действие - цель. Иными словами, о направленности поведения может свидетельствовать умысел, направленный к определенной цели как желаемому результату, а не те последствия, которые наступают в результате определенного действия, часто не в связи с умыслом. Таким образом, статья 10 Закона о защите конкуренции защищает конкуренцию и третьих лиц от антиконкурентного эффекта, полученного (потенциального) в результате противоправных действий (бездействия) доминанта безотносительно к его умыслу, намеренному поведению на ограничение конкуренции или причинение вреда (как выше было процитировано понятие широкой шиканы в швейцарском законодательстве - принципа добросовестности Treu und Glauben: я причиняю вам вред не потому, что желаю его, а просто потому, что не обращаю на ваши интересы никакого внимания).
Предпринимательская деятельность, напротив, направлена и преследует свою законную цель - систематическое извлечение прибыли, а все иные намерения могут лишь дополнять эту цель и сопутствовать ей, что исключает наличие цели причинить вред, тем более в качестве единственной цели. Наличие противоправной цели в поведении доминирующего лица представляет собой другие (иные) формы злоупотребления правом, например целью может быть (и, как правило, является) получение за счет своей рыночной власти сверхприбыли, которую при нормальной конкуренции доминант бы не получил. Не исключено, что при иных формах злоупотребления правом также может иметь место причинение вреда, но он причиняется объективно, без исключительного намерения навредить другому лицу.
Если встать на позицию, что недобросовестность поведения, приводящая к антиконкурентному эффекту, всегда связана с умыслом и направленностью воли (осознавал и желал) на причинение вреда или ограничение конкуренции, тогда логично прийти к выводу, что состав антимонопольного нарушения, касающийся запретов на злоупотребление хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением по статье 10 Закона о защите конкуренции, становится практически недоказуемым. У доминанта всегда найдется объяснение, что умысла на ограничение конкуренции или причинение вреда у него не было, и это может быть воспринято судом вне зависимости от того, что в результате таких действий обрушился рынок или пострадали потребители. В этом и есть опасность шиканы: внешне она выглядит как действия лица, осуществляемые в пределах принадлежащего ему права, а установить намерения такого лица на причинение вреда практически невозможно.
Но, как уже говорилось выше, умысел и цель у предпринимателя одна - извлечение прибыли, и если эта законная цель перерастает в модель поведения, направленного на получение за счет своей рыночной силы большего - сверхприбыли - против того, что он получил бы в нормальных конкурентных отношениях на рынке, и при этом ему безразлично, что произойдет с рынком, конкурентами, потребителями, - такие действия должны быть наказуемы, и, как представляется, с этой точки зрения нужно смотреть на состав правонарушения о запрете монополистической деятельности.
Следовательно, на наш взгляд, предлагаемое сегодня новое прочтение статьи 10 Закона о защите конкуренции о необходимости доказывания направленности умысла на ограничение конкуренции и (или) ущемление интересов участников рынка со ссылкой только на то, что антимонопольное право является развитием идей о шикане, является недопустимым, иначе меняется весь смысл содержания как абзаца первого пункта 1 статьи 10 ГК РФ, так и статьи 10 Закона о защите конкуренции. По этой же причине не усматривается оснований трактовать направленность поведения на ограничение конкуренции и (или) причинение вреда, иное подобное ущемление прав участников рынка, обозначенное в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 04.03.2021 N 2, как доказывание именно умысла на достижение антиконкурентной цели.
Согласимся, что проблема соотношения запрета злоупотребления доминирующим положением на рынке и права субъекта, которому гарантирована свобода предпринимательской деятельности, свобода заключения договора и возможность конкурировать с иными хозяйствующими субъектами, - одна из самых дискуссионных. Именно сейчас в антимонопольных органах и судах при рассмотрении дел идет соревнование двух экономических концепций: концепции экономической эффективности, связанной с конституционным принципом свободы экономической деятельности (статья 8 Конституции Российской Федерации), и концепции социальной справедливости, связанной с конституционным принципом социального государства (статья 7 Конституции Российской Федерации), а эти концепции сущностно противоположны.
Посмотрим, как дальше будет развиваться правоприменительная практика. В то же время путь инновационного развития неизбежен, установление баланса между благосостоянием общества и промышленной политикой, о чем говорилось в начале статьи, потребует их разумного сочетания. Представляется, что именно принцип добросовестности, честная конкуренция в сфере экономических отношений помогут решить эту проблему, и, безусловно, особая роль здесь отводится суду. Применение универсального принципа добросовестности по антимонопольным делам - задача не из легких, и это потребует: со стороны судьи - усилий по толкованию и конкретизации принципа добросовестности при рассмотрении конкретного дела, а от участников судебного процесса - высокой степени подготовки и ответственного отношения к судебному процессу.
Таким образом, можно считать, что реализация принципа добросовестности в современной правоприменительной практике - это определенный вызов всему юридическому сообществу, в том числе юристам, специализирующимся на этой одной из самых сложных категорий дел.
Наша компания оказывает помощь по написанию курсовых и дипломных работ, а также магистерских диссертаций по предмету Предпринимательское право, предлагаем вам воспользоваться нашими услугами. На все работы дается гарантия.